Говорят, что сегодня многих волнует тема ранней кастрации, практикуемой некоторыми заводчиками. Будущие владельцы котят задают себе вопрос – добро это или зло (третьего как обычно не дано) и исходя из «общих соображений» нередко априори делают вывод в пользу «зла». Поэтому и вопрос ими ставится соответственно: «Какого черта вы, господа заводчики, делаете?!»

Необходимость самой кастрации, не только ранней, для многих любителей кошек до сих пор является спорным вопросом. Поэтому вначале скажу несколько слов о кастрации кошек вообще.

Одомашнив кошку, человек довольно-таки грубо вмешался в ее природу. Кошка сильно изменилась, причем по сравнению со своими дикими собратьями заметно поглупела – даже объем мозга у нее уменьшился. Она частично утратила инстинкт самосохранения, у нее снизился уровень агрессивности, помогавший ей выживать в дикой природе, и она стала нуждаться в постоянной поддержке со стороны человека.

На этом люди, разумеется, не остановились. По мере возрастания требований к уровню жизни стали возрастать и требования к поведению домашней кошки. Если еще вчера для комфортного сосуществования кошек и людей достаточно было «выключить» у кошки инстинктивный страх перед человеком и снизить уровень агрессивности, то сегодня люди требуют от кошки гораздо большего. Чтобы кошка стала «достойна» жизни в городской квартире, ей необходимо «выключить» или по крайней мере приглушить половой инстинкт, поскольку он сопряжен с такими неприятными явлениями, как метки и склонность «гадить в неположенных местах».

Человеческие представления о добре и зле начинает выписывать немыслимые кульбиты в тех случаях, когда затрагиваются интересы хозяина кошки. С одной стороны, он может горько оплакивать свою любимицу, которую подвергают «жестокой процедуре» – несложной операции под общим наркозом, а с другой – наказывать ее (в том числе физически) за то, что «нагадила» в тапки. Может восхищаться тем, что кот – «настоящий мачо», способный повязать самую сложную партнершу, но учинить над ним жесточайшую расправу, если этот же «мачо» забрызгает оставленные на столе важные документы резко пахнущими метками, такими привлекательными для кошек, но такими мерзкими и вонючими для людей.

В представлениях современных владельцев кошек (не профессионалов, не заводчиков) можно выделить две крайности, касающиеся того, какой должна быть жизнь кошки рядом с человеком.

Первая – это восприятие кошки как относительно самостоятельного существа, для которого человек – не столько хозяин, взявший на себя ответственность за нее, сколько помощник, который вмешивается в жизнь кошки лишь изредка: подкармливает ее, подлечивает, пускает в дом, но не более того. Считается, что за благополучие животного ответственно в первую очередь оно само, так что если кошка вышла на балкон 10 этажа и упала вниз – это вина не хозяина, оставившего дверь на балкон открытой, а «глупой» кошки, которая «должна была подумать, прежде чем».

Вторая крайность – это наоборот, восприятие кошки как грудного младенца, который кое-как владеет простейшими навыками самообслуживания и худо-бедно понимает речь «родителя», но в остальном ничего не может и не умеет. Приверженцы этой крайности считают, что владелец должен предвидеть и предусмотреть все, что может угрожать благополучию «ребенка», и во что бы то ни стало «уберечь» его от всякой неприятности. Малейший недосмотр трактуется ими как преступная халатность.

Иногда эти две крайности парадоксальным образом смешиваются. Например, владелец не хочет кастрировать своего кота, опасаясь сделать того «неполноценным», но ничуть не удивляется тому, что этот якобы «полноценный» кот в принципе не способен вести «полноценную» жизнь в рамках местной популяции бездомных кошек. Или любящая хозяйка не хочет лишать свою кошечку «радости материнства», а когда дело доходит до родов, впадает в истерику (ведь «младенцу» больно!!!), не дает покоя ни себе ни кошке и оказывает роженице такую «помощь», что ожидаемая «радость материнства» заканчивается экстренным кесаревым сечением, стерилизацией и гибелью всего помета.

Подобное смешение крайностей порой приводит к поступкам, которые даже видавших виды профессионалов шокируют своей жестокостью. «Полноценный» кот годами лезет на стену, сходя с ума от невозможности реализовать половой инстинкт, а «любящий» хозяин или хозяйка изо дня в день «воспитывают» его руганью и побоями. Кошечка во имя «радости материнства» рожает некрасивых котят, которые вопреки надеждам владельца совсем не похожи на нее и за ненадобностью выкидываются на улицу, где им «дается шанс» найти себе хозяев. Большинство погибает, так и не использовав «шанса», а кошечка уже снова «просит кота».

Кстати, решение вопроса о прекращении мучений неудовлетворенной кошки, которую не выпускают на улицу («младенец!») и в то же время не хотят кастрировать («полноценность!»), упирается в очень забавные моральные тупики. Например, ветврачам хорошо известен такой способ, как искусственное удовлетворение кошки с помощью гладкой палочки (владельцы обычно пытаются использовать «градусник»). Таким способом кошку действительно можно на время успокоить, как это сделал бы кот, и после нескольких таких процедур кошка уже не корчится часами на полу, издавая утробные вопли и заставляя владельцев в отчаянии писать на форуме: «SOS! Как мне облегчить ее страдания?!» Однако парадокс в том, что большинству владельцев психологически проще часами смотреть на мучения кошки, чем временно взять на себя функции кота. Владельцы так сильно «стесняются», что даже готовы пренебречь своими страхами на тему «пройдет ли операция благополучно?», опасениями наподобие «а что если моя девочка мне не простит?» и жалостью к кошке, которой скорей всего «будет больно».

И вот настал день, когда для таких владельцев – запутавшихся в двух противоречивых подходах, не знающих, что им делать с половым инстинктом кошки, превращающим сосуществование с нею в городской квартире в настоящий кошмар, – был найден простой, удобный и чрезвычайно выгодный для владельцев выход. Заводчики стали предлагать к продаже котят, из которых вырастают красивые взрослые животные, обладающие великолепной породной внешностью и при этом начисто лишенные половых инстинктов. Коты не метят; кошки не текут; не нужно делать им никаких ужасных операций, нет причины сажать их на вредные для здоровья препараты типа «Контрасекс». Кот может выглядеть как настоящий «мачо», но ему никогда не понадобятся «невесты»; кошка не будет проявлять интереса к котам и все свое внимание сосредоточит на хозяине. Вдобавок вся ответственность за «производство» этих фактически беспроблемных животных целиком и полностью ляжет на заводчика; владелец может даже не задумываться, каким путем достигнут этот результат. Тем не менее на сей раз владелец задумывается, причем настолько глубоко, что даже начинает задавать вопросы.

На самом деле эти вопросы – еще один пример парадоксальности мышления любителей кошек. Легко соглашаясь дать кошке гормональную таблетку, владельцы «полноценных», но не вяжушихся животных не задаются вопросом, не нанесет ли это вреда здоровью питомцев. Решаясь таки на кастрацию и живописуя потом свои переживания в ожидании окончания операции, они счастливы, когда все проходит благополучно, и не следят с тревогой за каждым шагом животного, долгие месяцы и годы упорно ожидая послеоперационных осложнений. Но задумываясь о приобретении котенка, прошедшего раннюю кастрацию, они почему-то начинают ужасно переживать: а здоров ли он? а не инвалид ли? не станет ли инвалидом в будущем?

На последний вопрос так и хочется ответить: а почему, собственно, он должен быть (стать) инвалидом? Вроде бы даже самые ярые противники кастрации уже успели усвоить, что не существует такой статистики, которая доказывала бы, что кастраты чаще болеют или меньше живут, чем их некастрированные собратья (проще найти статистику, которая доказывает как раз обратное). Остается только одна возможная причина: людям кажется, что ранняя кастрация должна быть более травматичной, чем обыкновенная, и соответственно, иметь более серьезные последствия для организма.

Рассматривалось множество ожидаемых последствий такого рода, начиная от отставания в росте и заканчивая развитием МКБ – болезни, механизм возникновения которой до сих пор толком не выяснен. Почетное право считаться главной причиной «мочекаменки» до сих пор периодически оспаривают друг у друга то неправильное питание, то плохая генетика, то кастрация, то ее отсутствие, но завоевать пальму первенства так никому и не удается.

Ранней кастрации, как фактору, претендующему на роль причины жутких проблем, эта пальма тоже не досталась, причем ни в одной из номинаций. Пытались объявить раннюю кастрацию причиной прекращения роста животного, – но подвергшиеся ей котята упорно росли ничуть не хуже своих некастрированных сверстников. Пытались связать с ростом заболеваемости МКБ – но и тут ничего не получилось. Удалось лишь отметить замедление (не остановку) окостенения некоторых хрящей, неизбежное при любой кастрации, как совсем ранней (в 2-4 месяца), так и более поздней (например, в 7 месяцев), и относительное недоразвитие препуция у котов, могущее осложнить (но не сделать невозможной) ветеринарную процедуру катетеризации.

Далее выяснилось, что единственное, чем предположительно может оказаться чревато замедление окостенения хрящей – это вероятное учащение одного редкого вида переломов (т.н. переломов Соалтера – Харриса). Но поскольку для повышения вероятности любых (а не только редких) переломов существует множество куда более значимых факторов, нежели ранняя кастрация (например, алиментарный гиперпаратиреоз на фоне чисто мясного питания), вряд ли стоит всерьез переживать из-за этого предположения, особенно тем, кто уже признал целесообразность обычной кастрации: ведь она может быть чревата ровно тем же самым.

Что касается второй особенности раннекастрированных котов – недоразвития препуция, – то некоторые сложности с проведением катетеризации должны пугать не больше, чем сама ее необходимость, которая, возможно, никогда не возникнет.

После нескольких лет практики было изжито и представление о повышенной технической сложности ранней кастрации, а относительно наркоза выяснено, что при корректно рассчитанной дозе котята переносят его даже лучше, чем взрослые. Заживление тканей у них тоже происходит быстрее, чем у взрослых.

Таким образом, у тех противников ранней кастрации, которые стремились доказать ее особую жестокость, на вооружении остался только один довод: жестоко оперировать котеночка, который в два, а то и в три раза меньше взрослой кошки. Жестоко не потому, что котенок хуже перенесет операцию или, в отличие от взрослой кошки, станет пожизненным инвалидом, а потому, что он меньше по размеру и выглядит более беспомощным.

Образ жестокого и циничного заводчика, заносящего нож над маленьким беззащитным созданием, так и хочется наделить еще большим количеством отталкивающих черт, чтобы уж точно не внушил истинному любителю кошек никаких иных чувств, кроме отвращения. Поэтому противники ранней кастрации не забывают уделить внимание и такой важной детали, как имманентная всякому заводчику жажда наживы. Оказывается, ранняя кастрация – это такой хитрый метод расправы с конкурентами: оплати операцию для десяти посредственных котят, будущих домашних любимцев, и получишь сразу 10 навеки побежденных конкурентов.

Такая логика не делает чести ни в чем не повинным любителям кошек. Получается, что не будь эти же 10 посредственных котят кастрированы и попади они в лапы любителей (пусть даже и без родословных) – жди появления десяти ужасных, опасных конкурентов. Этих посредственных котят, когда они вырастут, оказывается, все равно повяжут, невзирая ни на какие договоренности; родословные – подделают, а их средненьких потомков будут продавать так успешно, что займут ими все места, которые в соответствии с черными замыслами заводчиков должны были достаться лучшим.

В действительности же среди любителей не так уж много людей, готовых во что бы то ни стало повязать кошку, предназначенную «для души», и даже пойти ради этого на подделку документов. Когда же такие люди находятся, серьезной конкуренции заводчикам они составить не могут.

Во-первых, им приходится начинать свое разведение далеко не с лучших представителей породы. В этой ситуации только грамотный подбор пары, инбридинг и долгий безошибочный отбор могли бы позволить постепенно получить нечто приличное на основе того слабого племенного материала, который им достался. Но таким любителям никогда не хватит на это терпения.

Во-вторых, пока вышеописанные любители-размноженцы будут предпринимать титанические усилия по получению шоу-котенка от своего домашнего любимца, порода будет продолжать развиваться, серьезные заводчики – ввозить новые крови и обновлять собственное поголовье. Желая сэкономить на приобретении производителя и не понимая ни сути, ни смысла отбора, любитель-размноженец упустит время и окажется ближе к потенциальному объекту благотворительности, нежели к опасному конкуренту. В самом деле: много ли радости ему будет от обладания лишним десятком непродажных страшненьких котяток, лишь отдаленно напоминающих породу, в то время как в питомнике обманутого заводчика будет подрастать столько же будущих шоу-звезд?

Не будем также забывать и о том, что для борьбы с конкурентами ранняя кастрация – слишком дорогостоящий метод. Если уж полагать среднестатистического заводчика расчетливым дельцом, денно и нощно жаждущим наживы, то оплата весьма недешевой ранней кастрации многочисленных котят во имя предотвращения призрачной угрозы со стороны еще не родившихся конкурентов – это по-настоящему сильно.

Таким образом, ранняя кастрация – это своего рода дополнительная услуга, оказываемая заводчиком своему покупателю, такая же, как добровольная гарантия здоровья и готовность принять обратно проданного котенка в течение недели. Для тех владельцев, которые очень переживают за своих любимцев и дрожат от ужаса, не зная, перенесет ли их обожаемый питомец наркоз, не попадет ли он в тот незначительный процент кошек, которые страдают индивидуальной непереносимостью к используемым препаратам, ранняя кастрация – настоящий подарок судьбы. Для заводчика же это гарантия соблюдения одного из главных этических принципов, лежащих в основе его деятельности: разведение кошек должно быть уделом профессионалов.